Тарасов Антон

        Воспоминания об Острове, как и многое в моей голове, сливаются в единый образ, поэтому я не смог выделить какое-то «самое-самое», но зато смог вспомнить тот момент, в который этот образ у меня окончательно сформировался.
         Это был Осенний сбор, ночь перед «Днем Ближнего востока». В орготрядной тогда остались только Полина Менделеева, Саша Маннин и я. Нам с Полиной нужно было доделать некоторую бумажную работу по дню, а Саша, если честно, не помню, по какой причине остался. Но точно помню, что он тогда предложил нам чай. Закончив работу мы с Сашей отправились в другой корпус. Комиссаров и мальчиков орготряда тогда поселили именно там.
         И вот, мы сонные идем по ночной «Дружбе» в свои комнаты, и Саша начинает рассказывать историю про Илью Слесарева, который лежал в сугробе перед тем самым корпусом, играя в мире про Вьетнамскую войну. Такой интересный рассказ меня сильно заинтересовал тем, сколько всего уже прошло в Острове до меня, и сколько ещё пройдет после. С такими полуфилософскими рассуждениями я лег в кровать и... Не смог уснуть. Ни в какую. В голове было множество мыслей о том, что будет завтра на моем первом дне, о подготовке этого дня, о том как я переживал, что не смогу влиться в коллектив. Но все эти тревожные мысли затихли, когда я вспомнил про эту историю с Ильей в сугробе, она мне показалась забавной, и с легкой улыбкой на лице я задумался: почему человек готов вот так просто лечь в сугроб ради какого-то дня? И в этот момент в моей голове окончательно сформировался образ Острова, который можно описать одной фразой: «Про людей и для людей».