День Эмиграции

Фотография со дня Эмиграции - Румынская деревня

Фотография со дня Эмиграции - Чехословацкий бар

Фотография со дня Эмиграции - Барбара Ледерманн Родбелл, дом престарелых, наше время

Фотография со дня Эмиграции - Досмотр на итальянской границе

День Эмиграции – атмосферный тематический день. Первый раз проводился: ЛТО 2013, затем в летнем лагере 2018 года.
Ответственный за день: Александр Маннин
Минимальное требуемое количество организаторов: 25
Объем по времени: 5 часов 40 минут

Аннотация

Тематический день эмиграции позволяет его участникам в интерактивной игровой форме познакомиться с биографиями реальных эмигрантов, бежавших из своих стран в тридцатых и сороковых годах прошлого века, спасаясь от преследований и войн. Помогая персонажам пересекать границу и путешествовать по Европе, участники узнают истории их жизни, после чего им предстоит разыскать их родственников и сообщить им о судьбе героев дня. День заканчивается диспутом об эмиграции и её причинах. Атмосфера дня основана на сюжетах произведений Э.М. Ремарка «Триумфальная Арка» и «Ночь в Лиссабоне» - незадолго до Второй Мировой войны, и её начало – время массовой эмиграции и еврейских гонений (30-40 годы 20 века).

Цель и атмосфера дня

Раскрыть проблему патриотизма и привязанности/или отсутствии привязанности к своей стране, затронув проблему эмиграции – что заставляет людей эмигрировать из своей страны, а не оставаться в ней в тяжелые времена. Рассказать о тяжелом положении людей накануне Второй мировой войны и миграционных процессах в Европе во время 30-40-х годов 20 века на примере конкретных биографий.

Реализация в Лагере 2018

Этапы

• Заставка - 10 минут
• Этап «Дом престарелых» - 60 минут
• Этап «Просмотр и тайное совещание» - 20 минут
• Этап «Разработка новой биографии» - 30 минут
• Этап «Выезд и объяснение правил» - 40 минут
• Этап «Игра» - 120 минут
• Этап «Сбор информации и ответ на письма» - 20 минут
• Этап «Обсуждение» - 40 минут

Описание этапов

Заставка, «Дом престарелых»

Наше время. Детям объявляют, что в следующем году мир ждет годовщина начала Второй Мировой войны, которая привела к необратимым изменениям в жизни европейцев, многих из которых заставила покинуть свои дома, страну, семьи. В связи с этим для подготовки документальных материалов хроники было решено навестить очевидцев тех событий – стариков в доме престарелых, чтобы заодно улучшить их жизнь и избавить их от одиночества. Каждому отряду сначала дается одна комната в доме престарелых, в которой находятся 3 персонажа, играющих совсем дряхлых стариков. Каждый из них – это эмигрант, который бежал из своей страны с наступлением там тоталитарного режима. Все они абсолютно разные – немцы, евреи, испанцы времен Франко, и каждый кроме своей ролевой установки имеет и информацию, которую он должен сообщить детям. Общение строится следующим образом – детям надо что-то делать для старика – помочь ему прогуляться, покормить или почитать книгу, а он в ответ рассказывает им что-то о своей жизни. Начинается кругосветка по комнатам дома престарелых -переходя в каждую из комнат, отряду необходимо разделиться на 3 группы (по количеству персонажей), каждой группе стоит поработать с каждым (персонаж может аргументировать это тем, что хотел бы познакомиться с их друзьями или познакомить их со своим другом-пенсионером -и тем самым меняет группы). Пребывание в одной комнате продолжается где-то 15 минут, то есть разговор персонажа с одной группой должен уложиться в 5 минут. Внутри каждой комнаты есть двое тех, кто озвучивают воспоминания беженцев об эмиграции, а так же представитель одной из 4 тоталитарных стран -Италии, Германии, СССР и Испании. Он рассказывает о режиме в своей стране и его ужасах. В конце кругосветки на последней станции отряд оказывается в той комнате, где находится персонаж из страны, граждан которой они будут отыгрывать в последующей игре.

Максютенко Мария Александровна (СССР)

Место и дата рождения: 2 июля 1931 года, в селе Козиевка, Краснокутского района, Харьковской губернии.

Воспоминания о страшном времени - голодовке 1930-1933 годов, ныне называемом голодомором:

«Родители мои крестьяне, сеяли и убирали хлеб, выращивали сахарную свеклу и разную сельхозпродукцию. Папа -Александр Иванович Максютенко имел образование 3 класса. Мама -Матрёна Никифоровна была безграмотной. Семья была большая: двенадцать душ детей, дедушка с бабушкой, папа с мамой. Дети умирали маленькими, и осталось нас четверо: два брата и две сестры. Я была самая маленькая. Когда я подросла, мама рассказала мне ужасную историю, как однажды меня хотели съесть и унесли в хату, где вокруг стола сидели умирающие с голоду люди, с ножами и голодными глазами пожирали «добычу». Я маленькая тогда была, 2 годика всего, стояла на столе и ничего не понимала. С меня сняли сорочку и приготовились резать и есть. Хорошо, что мама вовремя бросилась меня искать и спросила у соседей:«Не видели ли Маню?» В ответ услышала:«Беги скорей в ту хату, забрали её и уже, наверное, съели. Там уже своих детей поели». Мама залетела туда, оттолкнула всех (они уже бессильные были), схватила меня и унесла. Родители мои, как и большинство селян, были трудолюбивые, и у нас до голодомора было всё: и корова, и свинья, и куры, и лошадь. Но скоро всё забрали. Был у нас сосед Василь «Граждан», его так прозвали, потому что он прослыл человеком ленивым, никогда нигде не работавшим и очень злым. Он первый записался в отряд раскулачивать «богатеев». Забрали корову, зерно, овощи, крупу и даже веником сметали с чердака всё, что осталось. Оставили только лошадь, чтобы папа свозил в овраг трупы умерших от голода, которыми были усеяны все улицы. Однажды Василь привёл к нам женщину с тремя детьми и запер в свинарнике за то, что она ходила и собирала колоски, всего то 4 штучки. Её дети умирали, но Василь сказал нашей маме, что если она их выпустит, он и её и нас убьёт. И он действительно убивал людей. Когда у нас забрали всё и должны были забрать и лошадь, мы ночью уехали за 80 километров на телеге (8 человек с детьми) в посёлок Мерчик под Харьковом. Там папе посоветовали работать скотоводом и ухаживать за коровами. Он в этом хорошо разбирался и знал, как кормить и поить их. Жили мы в пристройке сарая. Питались рогозом из печки, ягодами всякими, грибами, корешками каких-то съедобных трав. А весной уже посадили огород. Мама доила коров, и ей разрешали взять немного молока для детей. Варили еду, которую называли баландой, из молодых побегов. Разжигали костёр из сосновых иголок, которые братья привозили через речку. Иголки были мокрые, их сушили во дворе, затем разжигали и мама варила еду. А ещё мама ходила белить -мазать хаты. За зиму дождь да снег повыбивает глину -ямы большие, вот и надо было замесить глину, песок, навоз -вёдер пять, а затем залепить все дыры и замазывать ровненько. За день платили 3 рубля. Поесть не давали, а дома то семья голодная. Чем кормить? Вот что насобираем: сухие ягоды шиповника, других растений, то и ели.

Как выжили - не знаю. Да и выжили не все: из двенадцати восемь детей умерли. Мама очень болела. Вспомнить страшно и больно. Всё не опишешь». Очень много людей умерло в то время. Умирали прямо на улицах. Людей даже не хоронили в отдельные могилы, их заворачивали в рядно и клали в одну специально вырытую яму. Был случай в соседней деревне: одинокая женщина вывезла своих детей и бросила в поле, не в состоянии их прокормить. Детей подобрала другая семья, выходила и выкормила их. К матери они больше не вернулись, не могли её простить. А вся деревня её презирала с тех пор. Помню, как у соседей пала лошадь, её дорезали. И соседка принесла нам кусочек мяса».

Хесси Левинсон Тафт

Место и дата рождения: 1934, Берлин, Германия

Постоянное усиление антисемитизма в предвоенные годы побудило семью Хесси переехать из Германии во Францию, в Париж. В июне 1940 года Франция капитулировала перед германской армией. Семье Хесси удалось бежать в так называемую "свободную зону" на юге Франции. В 1941 году они получили въездные визы в США, но не смогли ни уехать до истечения срока действия виз, ни добиться его продления. В 1942 году они получили разрешение приехать на Кубу, где и жили вплоть до своей эмиграции в США в 1949 году.

Рассказывает о том, как её отец пытался получить визы, чтобы эмигрировать из Ниццы:

«Когда ты получаешь американскую иммиграционную визу — а это само по себе нелегко, потому что тебе приходится доказывать, что ты в состоянии себя обеспечить, вы понимаете, что ты едешь в эту страну не для того, чтобы жить на пособие или сидеть там у кого-нибудь на шее, ох… и что ты абсолютно здоров и так далее. Но даже после всего этого тебе сообщают, что у тебя есть только девяносто дней, чтобы добраться до берегов Америки. И вот дни шли, и наконец мой отец понял, что способа переправить семью в США за то время, которое еще оставалось, просто не существует. За тридцать дней до того, как истекал срок, он написал в Вашингтон письмо с просьбой продлить нам визы. Атлантический океан… вы понимаете, тогда ведь не было коммерческих рейсов через Атлантику. На дворе был 1941 год. Океан патрулировался, там были подводные лодки… Так или иначе, он стал ждать ответа из Вашингтона. И в конце концов [он] пришел, и там говорилось "нет". Они отказались продлить нам визы. Так что я еще раз повторю: если я сижу здесь сейчас, то, думаю, благодарить за это нужно кого угодно, но только не американские власти. Мой отец стучался во все двери, в какие только мог. Он обошел почти все консульства латиноамериканских стран, которые были во Франции и… и в Ницце, и наконец ему улыбнулась удача в консульстве Кубы, где его выслушали и в обмен на некоторую сумму предоставили нам кубинские визы».

Ражка (Роза) Галек Брунсвич

Место и дата рождения: 1920, Сохоцин, Польша

Она пользовалась поддельными документами на имя Марии Ковальчик, католички польского происхождения, но в июне 1943 года была депортирована в Германию в вагоне для перевозки скота. Вплоть до своего освобождения в 1945 году она была подневольной работницей на немецкой ферме.

Рассказывает о том, как, выдавая себя за польку и католичку, решила работать на ферме в Германии

«Они сказали мне:"Ты можешь выбирать, поедешь работать на ферму, или на патронный завод, или в гостиницу". Я подумала про себя, что… что безопаснее всего будет отправиться на ферму. Потому что я знала, что там будет много тяжелой работы, но зато не придется часто встречаться с поляками. Я боялась с ними встречаться. Вот так я рассуждала. По документам я по-прежнему оставалась христианкой. Конечно же. Марией Ковальчик. Марией Ядвигой Ковальчик. Ядвига — это было второе имя. И так я приехала в Германию — как Мария Ковальчик. И я подумала, что, наверное, мне безопаснее будет жить подальше от людей. Я подумала: там, на ферме, должно быть, не будет

поляков. Они скорее предпочтут гостиницу, или какую-то контору в городе, или… или что-то в этом роде, но я, решила я для себя, я лучше поеду на ферму. Прежде всего, я была очень истощена. Во мне было… я весила фунтов восемьдесят или девяносто [36-40 кг], кожа да кости, когда попала в Германию. Кожа да кости. И… м-м… вот такой я приехала в Германию. Мне сказали, куда меня собираются отправить: в Круммхардт, недалеко от Эслингена. Это была небольшая ферма, ее хозяин был парализован, но у него был зять по имени Карл Бекк и дочь Луиза. Они с этим мистером Бекком только что поженились. И вот меня отвезли в Круммхардт. Так я очутилась в Германии. Ну ладно. Я была городской девушкой. Я понятия не имела, что значит… что значит работать, потому что я выросла в довольно богатой семье. У нас была прислуга и… мы ни в чем не нуждались. Я даже вскипятить стакан воды не умела. Очень избалованная… очень… меня так берегли от всего, так обо мне заботились, и я понятия не имела, что такое ферма… что значит работать на ферме. Но так или иначе, я привыкла и прекрасно всему научилась. Я знала, что деваться некуда. Другого выхода нет. И я старалась изо всех сил. 1940-44: Переодетые крестьянками, мы с мамой на телеге с сеном миновали немецкий дорожный патруль и приехали на ферму возле французско-швейцарской границы. Мы спустились в небольшую лощину, пересекли ручей и пролезли под изгородью из колючей проволоки, которая отмечала официальную границу. Но нас задержали швейцарские пограничники, и всю ночь мы провели взаперти. На следующий день нас посадили на поезд вместе с другими беженцами. Никто не объяснил, куда мы едем, и что с нами будет».

Два года Герда провела в швейцарском лагере для беженцев, а потом до конца войны работала на швейной фабрике в Берне. В 1949 году она эмигрировала в США.

Алессандра Портелли (Италия)

Дата рождения: 1922.

Профессор американской литературы Римского университета, специалист по устной истории.

Рассказывает о марше на Рим, своих послевоенных впечатлениях и первых днях мира:

«27 октября 1922 года начался «Поход на Рим»: итальянские фашисты маршем двинулись на столицу страны. Фактически «чернорубашечники» начали военный переворот. Однако до вооружённых столкновений дело не дошло: испуганный итальянский король назначил фашистского вождя Бенито Муссолини премьер-министром. Так Италия стала первой страной, в которой фашизм пришёл к власти. Для Италии это стало поворотным моментом в новейшей истории страны. С октября начался период борьбы за упрочение фашистского режима, который продлился три-четыре года. В результате в одной из ведущих европейских стран была установлена первая в истории тоталитарная диктатура, которая просуществовала до 1943 года. Фашисты легально пришли к власти. Позже этот процесс назвали «фашистской революцией», но он был легитимен, в стране оставался король, который назначил Муссолини премьер-министром. Этому способствовало несколько факторов: тяжёлая ситуация, в которой оказалась Италия после Первой мировой войны; наличие огромных масс бывших фронтовиков, потребности и чаяния которых выражал Муссолини — тоже участник войны, а также наличие вождя — опытный демагог и журналист Муссолини смог организовать людей в политическую силу. 24 октября 1922 года торжествующий Муссолини обратился к большому собранию людей в театре Сан Карло в Неаполе:«Господа, эту проблему следует решать с позиций силы. В моменты исторического противостояния интересов и идей именно сила определяет победителя. Вот почему мы собрали, мощно экипировали и твёрдо дисциплинировали наши легионы. Если исход противостояния решится на уровне силы, победа будет за нами!» В конце речи фашистские делегаты аплодировали стоя и скандировали: «A Roma!» — «В Рим!» Это был исход, которого так желал Муссолини. Почуяв неладное, премьер-министр Факта предложил включить в правительство фашистов, но Муссолини не хотел играть на вторых ролях. Он объявил своим сторонникам, что не собирается приходить к власти «через дверь для прислуги», но устроит вместо этого фашистский переворот, приведя в Рим десятки тысяч чернорубашечников. Своего пика режим Муссолини достиг в 1935—1936 годах, когда Италия разгромила почти беззащитную Эфиопию. В стране это вызвало настоящий всплеск шовинистических настроений. Этот режим уничтожал свободу, человека, личность. Задачей Муссолини было превращение людей в массу, готовую по мановению вождя отправиться бодрыми рядами в ту сторону, в которую он их направит. Фашистский стиль проникал в каждую клетку общества, и это было во всём. Человек не мог уйти от участия в фашистских организациях, не мог уйти от фашистской прессы. Фашизм был, словно мерзкий запах, от которого некуда деться.

В 1942 году, в возрасте 10 лет, я завоевала первое место на олимпиаде, проводившейся для итальянских школьников-фашистов (то есть для всех итальянских школьников). Я изощрилась с риторической виртуозностью развить тему «Должно ли нам умереть за славу Муссолини и за бессмертную славу Италии?» Я доказала, что должно умереть. Я была умной девочкой. Потом в 1943 году мне открылся смысл слова «свобода». В моем детстве было два таких года, когда вокруг были эсэсовцы, фашисты и партизаны, все палили друг в друга, я училась уворачиваться от выстрелов. Полезный навык. В апреле 1945 года партизаны взяли Милан. Через два дня они захватили и наш городишко. Вот была радость. На центральной площади толпились горожане, пели, размахивали знаменами. кричали:«Граждане, друзья. После многих испытаний… мы здесь. Вечная слава павшим». Толпа вопила, партизаны потрясали оружием, палили в воздух. Мы, мальчишки и девчонки, кинулись подбирать гильзы, ценные коллекционные экспонаты. В мае нам сказали, что война окончилась. Мир показался мне великой странностью. Меня учили, что перманентная война является нормальным условием жизни для молодого итальянца. В последующие месяцы открылось также, что Сопротивление — не наше деревенское, а общеевропейское явление. Я научилась новым волнующим словам, таким как варшавское гетто. Я увидела первые снимки геноцида евреев — того, что называется Холокост, — и усвоила смысл явления раньше, чем узнала термин. Я поняла, от чего именно насосвободили.

Итальянский фашизм (Муссолини) складывался из культа харизматического вождя, из корпоративности, из утопической идеи о судьбоносности Рима, из империалистической воли к завоеванию новых земель, из насадного национализма, из выстраивания страны в колонну по два, одевания всех в черные рубашки, из отрицания парламентской демократии, из антисемитизма. Прилипнув к радиоприемнику, я проводила ночи — ставни задраивались, комендантский час, затемнение, ореол вокруг радио был единственным источником света — и слушала сообщения, которые «Радио Лондон» передавало партизанам. Сейчас у нас принято говорить, что война за освобождение Италии привела к трагическому расколу нации и что необходимо национальное примирение. Воспоминание об ужасном времени должно быть вытеснено. Но вытеснение — источник неврозов.

Примириться, проявить понимание, уважить тех, кто от чистого сердца вел свою войну. Простить — это не значит забыть. Мы обязаны помнить, что же это было, и торжественно заявить, что снова они этого делать не должны. Утром 27 июля 1943 года мне было сказано, что по радио объявили, что фашизм пал и Муссолини арестован и чтобы я пошла купить газету. Я отправилась к киоску и увидела, что там полно газет, но у них незнакомые названия. Затем я прочитала заголовки передовиц и осознала, что в разных газетах написаны разные вещи. Тогда я купила одну из них, наудачу, развернула и прочитала на первой странице декларацию, подписанную пятью или шестью политическими партиями, среди которых были Христианская демократическая, Коммунистическая партия, Социалистическая партия, Партия действия, Либеральная партия. До этой минуты я полагала, что на страну полагается иметь по одной партии, в частности в Италии партия называется Национальной Фашистской. И вот я обнаружила, что в моей стране одновременно имеют место несколько партий. И не только. Так как я была смышленым подростком, я сказала себе, что никак не

возможно, чтобы все эти партии учредились вот так, за одну ночь. Значит, подумал я, они существовали прежде на подпольном положении. Декларация возвещала о конце фашистской диктатуры и восстановлении в стране свобод: свободы слова, печати, политических объединений. Эти слова — «диктатура», «свобода» — о Господи, впервые за всю жизнь я их прочла. Благодаря этим словам я переродилась в свободного западного человека».

Алиса (Лиза) Нуссбаум Дерман

Место и дата рождения: 1926, Рачки, Польша

Она вступила в партизанский отряд, штаб которого находился в Нарочанской пуще. В 1944 году этот район был освобожден Советской армией. Как участники движения "Бриха"(ивр. — "побег), которое объединяло около 250 тысяч евреев из восточной Европы, переживших Холокост, Лиза и ее муж Арон стремились покинуть Европу. Им не удалось получить разрешение на въезд в Палестину, ив конце концов они обосновались в Соединенных Штатах.

Рассказывает о послевоенной эмиграции, организованной движением "Бриха":

«Из Белостока мы приехали в Люблин. В Люблине мы встретили… мы встретились с множеством друзей Арона и его сестры, молодых мужчин и женщин, которые, как он знал, были членами организации "Ха-Шомер ха-Цаир"(ивр. — "Молодой страж"). И мы поехали с ними. Нам вручили паспорта, согласно которым мы были греческими евреями, и мы отправились в путь. Из Люблина мы приехали в Краков, из Кракова в… в Чехословакию, в Братиславу. Из Братиславы мы поехали в Венгрию, и где бы мы ни встретились… где бы мы ни оказались, нас всегда встречал ктото из "Брихи". Каким-то образом у них получалось устроить это, хотя поезда… ох… по всему европейскому континенту во всех направлениях ехали толпы людей, все возвращались домой, возвращались домой. У всех было место, куда можно вернуться, но только не у евреев. Все возвращались на родину — в Италию, в Чехословакию, в Румынию, куда угодно. Все куда-то ехали, все… все поезда были переполнены, ты запрыгивал внутрь, люди свешивались наружу из товарных вагонов, и из общих тоже. Не было никаких билетов, люди просто ехали. Красный Крест тоже объявил, что они могут предоставить какие-то услуги или что-то в этом роде. И мы, мы получили от Красного Креста настоящие паспорта, как беженцы. И мы приехали в Грац из… из… из Венгрии мы приехали в Грац. А в Граце нам нужно было пересечь реку, чтобы пересечь… чтобы попасть в западную оккупационную зону Европы. И мы сделали это с помощью "Брихи". Они провели нас… группа, которая шла до нас, они переправлялись через реку вплавь, и некоторые из них утонули. И они решили прекратить это и проводить остальные группы через Альпы. И мы перешли через Альпы в сопровождении проводников, которые вели нас. И так мы добрались до Тревизо. Тревизо — это уже была Италия. И там, в Тревизо, нас встретила Еврейская бригада (подразделение палестинских евреев-добровольцев в составе британской армии).

Тина Стробос

Место и дата рождения: 1920, Амстердам, Нидерланды В мае 1940 года, когда германские войска оккупировали Нидерланды, Тина была студенткой и училась на врача. Как и другие члены женского студенческого общества, она присоединились к движению сопротивления и с самого начала войны укрывала в своем доме евреев. Она помогала тайно выводить из гетто еврейских детей, находила для них убежища, подделывала документы и служила связной для подполья.

Рассказывает о том, как были устроены убежище и система сигнализации в её доме:

«Когда мы начали принимать в доме людей, мы поняли, что им нужно как-то выбираться из дома, если приходит гестапо. Значит, дверь на первом этаже открывалась нажатием электрической кнопки, так что через окно в стене можно было посмотреть вниз, на входную дверь, и увидеть, кто пришел. И еще у нас была проведена сигнализация, которая звонила на третьем этаже, так что люди, которые там были, услышав звонок, могли вылезти через окно по водосточной трубе и убежать или спрятаться на чердаке с задней стороны дома, в школе, здание которой соединялось с нашим. Там было два флигеля, друг напротив друга, в одном была школа — они занимали одно крыло, мы занимали другое крыло, так что школа была позади нас, по ту сторону внутреннего двора, и там были… там был чердак, на который можно было попасть и от нас тоже. Так что они могли, вы могли спрятаться там, на чердаке. Это был наш потайной выход. И мы репетировали это с ними — как вылезать из окна наружу и залезать обратно в дом, тихо и очень быстро. А потом, когда время… пришло время, и в дверь позвонил мужчина, который сказал:"Я плотник, меня прислали из подполья". У него с собой были инструменты, и он выглядел таким надежным и честным, что мы ему поверили. Моя мать спросила:"Ты знаешь этого человека?" Я сказала:"Нет, но давай, пусть он сделает у нас тайник". И он устроил такой хороший тайник, что, когда я снова вернулась в тот дом, найти его оказалось очень трудно. Людей там помещалось немного, но человека два или три, потеснившись, могли влезть».

Кристина Живульская

Настоящее имя – Соня Ландау (Германия)

Родилась 1 сентября 1914 года в Лодзи. Училась в еврейской гимназии, потом — в Варшавском университете, где изучала юриспруденцию. В 1941 году со всей семьёй была депортирована в Варшавское гетто. 26 августа 1942 года вместе с матерью бежала из гетто, и на «арийской стороне» присоединилась к движению сопротивления — вступила в польское подполье и помогала беглым евреям и немецким дезертирам, изготовляя для них фальшивые документы и удостоверения личности. Сама она присвоила документы Зофьи Вишневской.

Рассказывает о буднях лагеря Освенцим:

«18 января мы услышали вдруг свистки по лагерной улице и крики:"Блокшперре!" Выходить из блоков было запрещено. Всего шесть дней прошло со времени нашего прибытия в Освенцим. Никто не объяснял нам в чем дело, но по лицам начальниц мы поняли, что должно произойти что-то нехорошее. Построили нас, подсчитали и повели в "сауну". Там велели раздеться, и мы проходили перед Гесслером и врачом. Некоторых, в том числе и мою мать, записали. Вернувшись, мы узнали, что эта сортировка означала "селекцию". Это было самое страшное слово в лагере: оно означало, что люди, сегодня еще живые, обречены на сожжение. Каково же было мое состояние! Я знала, что теряю мать, и не в силах была помочь ей. Мать утешала меня, говоря, что свой век она уже прожила и что ей жалко лишь нас, детей. Она знала, что та же участь ожидает и нас Два дня после селекции обреченных держали в блоке, кормили как и нас, а 20 января пришли за ними и забрали в специальный блок смерти (блок А 25 а). Там собрали несчастных со всех блоков и на машинах отвезли в крематорий. Во время вечернего "аппеля" не хватало в нашем блоке многих. Пламя в небе и дым говорили о том, что в этот день, 20 января, сожгли многих невинных несчастных людей; в их числе была и моя мать. Единственным моим утешением было то, что и я погибну, а они избавлены уже от страдания. … после вечернего "аппеля", раздались свистки и крики:"Лагершперре -селекция!" Наступила мертвая тишина, тишина перед бурей. Я знала: завтра утром многих больных я не увижу в блоке. С чрезвычайной пунктуальностью подъехали машины, начали вытаскивать обреченных на смерть. Крик и плач. И вдруг раздалась древнееврейская песня "Хатиква". Подъехало еще несколько машин, затем воцарилась тишина Ужасно было находиться так близко, все слышать и не иметь возможности

помочь! Эта "селекция" была проведена так же, как и предыдущие, и за несколько дней до нее врач Менгеле записал номера несчастных больных, предназначенных к сожжению. Страшное было это лето 1944 года: бесконечные транспорты прибывали каждый день. Одновременно уходили транспорты заключенных мужчин и женщин из Освенцима в Германию на разные работы. Германия нуждалась в рабочей силе. Настроение наше поддерживало то, что ежедневно стали нас навещать "птички"-советские самолеты... На лагерь они бомб не сбрасывали, но два раза бомбы попали в эсэсовские бараки, где было, к нашей радости, довольно много жертв. Мы чувствовали, что фронт приближается. Побеги стали ежедневным явлением, Однажды вечерний "аппель" продолжался очень долго. Завывала сирена. Сначала мы подумали, что это налет, но вой был совсем другой, продолжительный. После долгих подсчетов оказалось, что не хватает одной заключенной в нашем лагере и одного заключенного в мужском. Как потом мы узнали, бежала бельгийская еврейка Маля, занимавшая большой пост: она была "лауферкой"- направляла на работу тех, кто выходил из ревира [специального блока для больных]. Она была человеком в подлинном и высоком смысле этого слова, и решительно всем, кому могла, помогала. Маля сбежала вместе со своим другом-поляком. Через несколько дней их поймали в Бельске. Они были в форме СС и имели при себе оружие. Их привели в Освенцим и посадили в темницу - "бункер". Немцы на допросах пытали их, но они не выдали никого. 21 августа мы увидели, как Малю, избитую, измученную, в лохмотьях, привел эсэсовец в наш лагерь. Ее должны были повесить на глазах у заключенных. Она знала об этом. Она знала также, что ее друга уже повесили. Тогда она ударила сопровождающего гестаповца, выхватила спрятанное в волосах лезвие бритвы и перерезала себе вены. Казнить эту девушку-героиню немцам не удалось.»

Барбара Ледерманн Родбелл

Место и дата рождения: 1925, Берлин, Германия

В 1933 году семья Барбары переехала в Амстердам, Нидерланды. Там они подружились с Анной Франк и ее семьей. В 1940 году Нидерланды были оккупированы Германией. Молодой человек Барбары, Манфред, пользуясь своими связями с подпольем, сумел достать для нее поддельные документы. Ее мать, сестра и отец были депортированы в пересылочный лагерь Вестерборк, а оттуда в Освенцим. Барбара, уцелевшая благодаря своим поддельным документам, стала участницей сопротивления. Она помогала переправлять евреев в убежища, а также сама укрывала их в доме, который сняла под вымышленным именем.

Рассказывает о том, как получила свои первые поддельные документы:

«Я встретилась с парнем по имени Арт Верстейген, и он сказал мне, что у него есть друг, который может достать мне поддельный паспорт. Арт пришел ко мне и сказал:"Тебе пора кое о чем задуматься". А сам он был голландцем, а не евреем. И вот он говорит мне:"Тебе пора задуматься о том… ну… о том, что нужно предпринять что-нибудь, чтобы не уезжать". Я отвечаю:"Арт, с чего ты это взял? Что ты такое говоришь?" А он говорит:"У меня есть один друг, он объяснил мне, что к чему". Говорит:"Тебе нужны документы". И еще он сказал:"Это будет стоить три сотни гульденов". Я помню это. Триста гульденов. Это, знаете ли, были большие деньги. И вот я пришла домой и сказала матери, что мне нужны деньги, и она спросила:"Для чего?" Я говорю:"Чтобы купить документы". И она ответила:"Завтра, когда ты придешь из школы, деньги будут". Вот так я получила свои первые поддельные документы. И они были очень нехорошие. Хотя они спасли мне жизнь. Но эти документы… ох… в то время, в самом начале, эти… такие паспорта брались у людей, которые умерли, или у тех, кто каким-то образом потерял их, или… были разные способы достать их, и вот они отклеивали оттуда фотографию владельца — настоящего владельца — и вклеивали твою, твою фотокарточку, и твой отпечаток пальца, и все остальное, что нужно… что нужно было заменить. И конечно, это были не… ох… на обложке таких паспортов не было буквы "J" (нем. Jude — "еврей"), которая означала… это были паспорта без буквы "J". И они выглядели точно как настоящие. Мне достались документы двадцатидвухлетней девушки. А мне было лет 17, наверное, а на вид не больше

13. Маленькая, с косичками. Так что они выглядели бы не очень-то правдоподобно, понимаете, если бы кто-нибудь действительно стал разглядывать их и прочитал бы там, что мне целых 22 года. Вот таким был этот паспорт. И я с ним жила».

Сэм Шпигель

Место и дата рождения: 1922, Козенице, Польша В 1942 году

Сэма заставили переселиться в гетто, созданное в его родном городе, и работать на заводе военного снаряжения. В 1944 году его отправили в Освенцим, где ему пришлось работать на вагоностроительном заводе. Сэм пережил восьмидневный марш смерти, когда нацисты эвакуировали заключенных из Освенцима. В январе 1945 года он был освобожден советскими войсками. После этого он жил в Германии, в лагере для перемещенных лиц, работая под руководством Администрации помощи и восстановления.

Объединённых Наций. В 1947 году Сэм эмигрировал в США%

Рассказывает об условиях на пароходе, на котором плыл в США

«Когда мы поднялись на борт парохода, первое, что мы сделали — спросили у своих попутчиков, американцев:"Когда нам выдадут талоны на продукты?" Потому что все эти годы мы получали продукты по талонам. И нам ответили:"Не волнуйтесь, еды будет достаточно." Но мы не могли в это поверить. Но я помню наш первый обед после того, как пароход отправился в плавание. Мы все сидели вокруг столов, и мы увидели, сколько на столе хлеба, сколько всякой еды. И мы все принялись набивать едой карманы, потому что не могли поверить, что ее так много, что она не кончится, что ты можешь есть столько, сколько душа пожелает. У нас даже была одна пара, пожилая пара, и они умерли там, на корабле, потому что съели слишком много, больше, чем нужно было. И даже я помню, как после того первого обеда не мог есть, наверное, дня три, мне было плохо… потому что у нас не укладывалось в голове, что существует мир, где еды так много, в то время как мы там голодали.»

Либертад Пино (Испания)

Дочь анархиста, отбывающего длительный срок заключения, Либертад Пино провела в интернате для детей республиканцев восемь лет. Власти ограничились лишь тем, что поменяли ей имя: Либертад-«свобода» им не нравилась и ее окрестили Кармен.

Воспоминания о краже детей франкистами:

«При ближайшем рассмотрении и личность, и дела Ф. Франко не вызывают ничего, кроме отвращения уже потому, что его режим являлся непосредственным производным итальянского фашизма и германского нацизма. Прежде всего, без военной помощи фашистской Италии и нацистской Германии военно-фашистский мятеж, начавшийся 17 -18 июля 1936 года, был бы подавлен в зародыше: в первые два дня республиканское правительство Народного фронта сохранило или установило контроль более чем над 70 процентами территории страны. И лишь использование немецкой и итальянской авиации позволило Ф. Франко не только беспрепятственно перебросить свои основные силы из Испанского Марокко на континент, но и завоевать господство в воздухе (при том, что большая часть собственно испанских ВВС сохранила верность Республике). Гражданская война 1936 -1939 годов, развязанная франкистами при поддержке Германии и Италии, дорого стоила испанскому народу. Единых оценок потерь 30-миллионной нации не существует до сих пор. Так, число погибших измеряется цифрами от 306,5 до 515,0 тысяч человек (от 3,3 до 5,0 процентов всего довоенного населения). Из них количество убитых непосредственно в ходе боевых действий определяется показателями от 120 до 285 тысяч человек, погибших от бомбардировок с воздуха - от 10 до 15 тысяч, павших в результате репрессий -от 132 до 220 тысяч человек. Еще до 39 тысяч человек считаются погибшими или умершими по другим обусловленным войной причинам. Общее же количество жертв, включая /46/ скончавшихся от ран, болезней, голода и др., измеряется колоссальными цифрами -от 675 до 937 тысяч человек. Огромно и число эмигрантов-республиканцев: оно составило около 600 тысяч человек. Кроме того, около 7,5 процента населения получили физические увечья. Уже одного факта развязывания кровопролитной гражданской войны против законного правительства и собственного народа было бы достаточно для того, чтобы причислить функционеров франкистского режима к числу военных преступников. На протяжении всей своей истории он сохранял четко выраженную репрессивную суть. В частности, по данным, приводимым видным российским испанистом С. П. Пожарской, особенно массовые репрессии проводились в 1940-е - начале 1950-х годов, когда число политзаключенных находилось на уровне не менее 200 тысяч человек, а на начало 1941 года их число составляло астрономическую цифру в 1 - 2 миллиона (это в 30-миллионной стране!). В тот период смертная казнь превратилась едва ли не в ординарную санкцию: между апрелем 1939-го и июлем 1944 года было расстреляно 196 994 человека, а после войны число казненных достигло почти 50 тысяч. Более того, Ф. Франко, всячески демонстрировавший свою верность "святой Римской Церкви", приказал исключить из радиообращения папы Пия XII к испанской нации в 1939 году призыв "проявить добрую волю к побежденным", а аналогичные призывы епископов (даже из числа своих ближайших сторонников) диктатор просто игнорировал. Стоит упомянуть лишь о том, что десятки тысяч трупов покоятся в необозначенных братских могилах -так называемых общих рвах (fosas comunes), порой выкопанных вне кладбищ, даже просто у обочин дорог, силами самих осужденных. Число убитых таким образом без суда и следствия не поддается точному определению: к настоящему времени вскрыто и исследовано не более 250 таких "рвов", в которых находились останки /47/ 5047 расстрелянных, в том числе не менее 152 женщин. Убийства и издевательства над противниками франкизма не прекращались и позднее, в 1960-е годы, когда режим стал стремительно дряхлеть вместе с самим каудильо. Вот лишь один пример. В 1962 году в страну тайно вернулся и был арестован один из лидеров Компартии Испани Х. Гримау. Его подвергли жестоким пыткам и выбросили из окна Главного управления безопасности, дабы инсценировать самоубийство. Вопреки всему Х. Гримау выжил. Но когда он, искалеченный, предстал перед трибуналом, его приговорили к расстрелу, несмотря на голоса протеста во всем мире, к которым присоединились даже Рим и королева Великобритании.

Франко совершил настоящий геноцид, он очевидным образом пытался покончить с ядром республиканского лагеря. Для этой цели использовались не только расстрелы и тюрьмы, но и другие, еще более циничные способы и приемы. В частности, "детей отбирали у родителей в основном по трем сценариям. После войны их забирали у матерей-республиканок, которые сидели в тюрьмах или монастырях. Либо это были дети партизан, так называемых "макис", которые продолжали сражаться и прятались в горах. И, наконец, когда Франко потребовал возвращения детей, которые были вывезены республиканцами, этих детей Франко так и не вернул в свои семьи". Сюда следует добавить также клиники и больницы, в которых с самого начала правления Франко действовали целые сети по "отъему" детей, занимались тем, что продавали их в другие семьи. Сначала это были дети республиканцев, потом уже эти клиники действовали без разбора. Моя история -это история о детях сторонников испанской республики, разгромленной в ходе трехлетней гражданской войны мятежным генералом Франко, который установил в Испании в 1939 году тоталитарную диктатуру фашистского типа. Родители многих из них погибли на фронте или были репрессированы. Детей отбирали непосредственно у матерей или у родственников и передавали на воспитание – в государственные сиротские дома, в приюты при монастырях или в благонадежные, верные диктатуре семьи. Дети политзаключенных, которые попали в воспитательные центры, созданные при католической церкви, подвергались подлинному «промыванию мозгов». Особенно трагично складывалась судьба девочек. Многие из них были в последствии пострижены в монахини и были вынуждены отказаться от любых контактов со своими близкими. Именно через церковь шло усыновление похищенных детей, а те из них, которые оставались в монастырях, воспитывались в крайне суровых условиях и фактически были обязаны посвятить всю жизнь церкви. Церковь также взяла на себя труд менять детям их имена и подыскивать для них новые семьи. Мой дед, перед тем, как меня забрали, предупредил, чтобы я никогда вслух не говорила о своем отце, особенно о том, что он в тюрьме. Следовало считать его умершим. И действительно, в интернате нам заявили, что мы круглые сироты, хотя у многих детей были живы и мать, и отец. Помню, нам организовали первое причастие. Всех девочек одели в белые платья с кружевами. Нагнали фотографов, публику, пригласили иностранных дипломатов. И все для того, чтобы продемонстрировать «гуманизм» режима и его заботу о детях республиканцев, как тогда говорили, о детях «красных». Между тем, франкистский режим, одержимый идеей создания «идеологически здорового» молодого поколения, умудрялся выкрадывать даже детей республиканцев, находящихся за рубежом. Эмиссары постоянно устраивали похищения в различных европейских странах, куда дети были эвакуированы еще в годы гражданской войны. Документ внешнего отдела Фаланги, партии испанских фашистов, правящей в Испании, датированный 1949 годом, детально поясняет тайным агентам, как они должны действовать для обнаружения детей и подростков, которые проживали во французских, бельгийских, голландских семьях. В их обязанность входило выследить этих детей и в удобный момент выкрасть, чтобы доставить в Испанию поездом, пароходом или на автомобиле. Похищение детей республиканцев, находившихся как в самой Испании, так и в иммиграции, было навязчивой идеей диктатора Франко. В своей пропаганде он заявлял, что «эти испанские дети, невинные существа в руках злодеев» – цитата – «постоянно голодают и подвергаются зверским истязаниям со стороны коммунистов, анархистов, гомосексуалистов, масонов, социалистов, либералов, демократов, других извращенцев и вообще всех врагов Испании». Их следовало «спасти», водворить в спецприемники и перевоспитать. Пытаясь любой ценой заполучить этих детей, он даже как-то запечатлел на кинопленку себя и свою малолетнюю дочь Кармен. По наущению улыбающегося папаши, Кармен Франко обратилась к испанцами народам мира с заранее заученный обращением.

Кармен Франко: Я прошу Господа Бога, чтобы дети мира не испытали на себе все страдания и горести, которые выпали на долю испанских детей, до сих пор находящихся в руках врагов моей родины. Я всех их горячо целую. Слава Испании!»

Хана Мюллер Брумль

Место и дата рождения: 1922, Прага, Чехословакия

В 1942 году Хану вместе с другими евреями заключили в гетто города Терезина (Терезиенштадта), где она работала медсестрой. Несмотря на болезни и нищету, обитатели этого гетто продолжали слушать оперы, спорить о политике и устраивать поэтические вечера. В 1944 году Хану депортировали в Освенцим. Она провела там месяц, а затем ее отправили в Закиш, один из вспомогательных лагерей Гросс-Розена, где заставили работать на авиационном заводе. Она была освобождена войсками Союзников в мае 1945 года

Вспоминает об оккупации Праги:

«Я помню день, когда они пришли. Я помню этот день, ия… я помню то место, улицу, на которой я стояла, и помню, что шел снег. День был холодный, и они входили в город. Я была одна. Просто шла по улице. Это было недалеко — может быть, за три четверти мили от того места, где мы жили, и мы… ох, мы смотрели, как они проезжают мимо на своих грузовиках, со своими танками, бронетранспортерами, с орудиями, нацеленными на крыши домов. А сверху сыпался снег. И мы знали, что теперь гайки будут закручиваться все туже и туже. Ох, мы ведь знали, что происходит в Австрии, но каким-то образом в нас по-прежнему теплились глупые иллюзии, будто мы все еще в Чехословакии, потому что я так ясно помню, что, когда мне было лет одиннадцать-двенадцать, я читала книгу о маранах. Это были испанские евреи, у которых во время инквизиции был выбор, отречься от своей религии или стать католиками, и многие из них приняли католическую веру только для видимости и по-прежнему тайно отмечали все еврейские праздники. И там рассказывалась очень интересная история про Великого Инквизитора, ну и так далее. И вот я помню — знаете, с той ясностью, с какой помнишь некоторые сцены из детства, — как я говорила своей бабушке:"Какие же мы счастливые, что живем в двадцатом веке, в Чехословакии, и с нами ничего подобного не может случиться!».

Агнес Мандл Адачи

Место и дата рождения: 1918, Будапешт, Венгрия В 1939 году Агнес находилась в Швейцарии, где изучала французский язык. В 1940 году она вернулась в Будапешт. В 1944 году, после того как Венгрия была оккупирована Германией, Агнес получила убежище на территории посольства Швеции. Вскоре она начала активно помогать шведскому дипломату Раулю Валленбергу в его работе по спасению венгерских евреев, которая, в частности, включала выдачу евреям шведских "защитных паспортов". Когда в Будапешт вошли советские войска, Агнес решила перебраться в Румынию. После войны она побывала в Швеции и Австралии, а затем переехала в США.

Рассказывает о работе Рауля Валленберга по спасению евреев от депортации:

«Рауль ехал за этими людьми всю дорогу до австрийской границы. Однажды вместе с ним оказался Пэр Ангер, а еще у него с собой была большая черная книга. И по дороге к железнодорожному вокзалу он вдруг остановился и закричал фашистам по-немецки (он прекрасно владел немецким): "Как вы смеете забирать этих людей, они все под нашей защитой!" и "Все, у кого есть шведские паспорта, поворачивают назад!" А среди них была одна женщина, моя хорошая подруга, и она решила: что ж, я ничего не теряю, меня ведь все равно собираются убить. Она повернула назад. Никаких документов у нее не было, и у ее сестры и матери тоже. А он им: "Залезайте в грузовик". Ладно. И тут он открывает свою большую черную книгу и начинает выкрикивать фамилии — быстро, как из пулемета. Люди сообразили, в чем дело, и те, кто еще держался на ногах, начали забираться в его грузовик, неважно — называл он их имена или нет. И он повез их — массу народа — обратно в Будапешт, в свои дома-убежища. А на обратном пути Пэр Ангер спрашивает его:"Рауль, я и не знал, что у нас есть такая книга и этот список. Когда ты успел это сделать?" А Рауль расхохотался как безумный и говорит:"Я тебе покажу ее, когда мы закончим", и потом он открыл эту книгу — а там ни единой фамилии. Ничего. Вот какую хитрость он придумал. Он должен был что-то сделать. Он должен был спасти людей. Точно так же он использовал водительские права, страховые полисы — любые документы на венгерском, которого немцы не знали, какие только мог раздобыть. Он приносил все это к эшелонам, требовал открыть двери и кричал кому-нибудь:"Выходите, мистер Такой-то, у меня тут ваши документы!" И тогда кое-кто из них, вы понимаете, это наводило их на мысль:"Так может, нам удастся выбраться отсюда?" И тогда, тогда он протягивал им… кому-то шведские паспорта ("защитные паспорта") на чужие имена, но какая разница, или страховые полисы, или счета, что угодно. И он привозил их назад».

Реализация в Лагере 2013

Расписание дня

Ввод в атмосферу дня

16:20 – Подъем
16:30 – Разминка
17:00 – Этап «Дом престарелых»
17:40 – Этап «Праздник труда»
18:10 – Этап «Разработка личности»
18:40 – Этап «Помощь оставшимся»
19:00 – Ужин
19:20 – Игра «Эмиграция»
20:50 – Сбор информации
21:30 – Обсуждение
22:00 – Отрядная свечка
23:00 – ВЛГ
23:15 — Отбой

Этап «Дом престарелых»

Наше время. Детям объявляют, что скоро состоится годовщина начала массовой эмиграции Второй Мировой войны – и об этом готовится репортаж на телевидении. Для эффектной документальной хроники было решено навестить очевидцев тех событий – стариков в доме престарелых, заодно улучшить их жизнь и избавить их от одиночества. Каждому отряду сначала дается одна комната в доме престарелых, в которой находятся 2-3 комиссара, играющих совсем дряхлых стариков. Каждый из них – это эмигрант, который бежал из своей страны с наступлением там нацистского режима или тоталитарного давления. Все они абсолютно разные – немцы, евреи, испанцы времен Франко, и каждый кроме своей ролевой установки имеет и информацию, которую он должен сообщить детям. Общение строится следующим образом – детям надо что-то делать для старика – помочь ему прогуляться, покормить или почитать книгу, а он в ответ рассказывает им что-то о своей жизни.

Отрывки информации и персонажи для этого этапа:

1. Сэм Шпигель

Работа в доме престарелых

Место и дата рождения: 1922, Козенице, Польша
В 1942 году Сэма заставили переселиться в гетто, созданное в его родном городе, и работать на заводе военного снаряжения. В 1944 году его отправили в Освенцим, где ему пришлось работать на вагоностроительном заводе. Сэм пережил восьмидневный марш смерти, когда нацисты эвакуировали заключенных из Освенцима. В январе 1945 года он был освобожден советскими войсками. После этого он жил в Германии, в лагере для перемещенных лиц, работая под руководством Администрации помощи и восстановления Объединённых Наций. В 1947 году Сэм эмигрировал в США

Рассказывает об условиях на пароходе, на котором плыл в США
Когда мы поднялись на борт парохода, первое, что мы сделали — спросили у своих попутчиков, американцев: "Когда нам выдадут талоны на продукты?" Потому что все эти годы мы получали продукты по талонам. И нам ответили: "Не волнуйтесь, еды будет достаточно." Но мы не могли в это поверить. Но я помню наш первый обед после того, как пароход отправился в плавание. Мы все сидели вокруг столов, и мы увидели, сколько на столе хлеба, сколько всякой еды. И мы все принялись набивать едой карманы, потому что не могли поверить, что ее так много, что она не кончится, что ты можешь есть столько, сколько душа пожелает. У нас даже была одна пара, пожилая пара, и они умерли там, на корабле, потому что съели слишком много, больше, чем нужно было. И даже я помню, как после того первого обеда не мог есть, наверное, дня три, мне было плохо… потому что у нас не укладывалось в голове, что существует мир, где еды так много, в то время как мы там голодали.

2. Агнес Мандл Адачи

В доме престарелых - работа с персонажем

Место и дата рождения: 1918, Будапешт, Венгрия
В 1939 году Агнес находилась в Швейцарии, где изучала французский язык. В 1940 году она вернулась в Будапешт. В 1944 году, после того как Венгрия была оккупирована Германией, Агнес получила убежище на территории посольства Швеции. Вскоре она начала активно помогать шведскому дипломату Раулю Валленбергу в его работе по спасению венгерских евреев, которая, в частности, включала выдачу евреям шведских "защитных паспортов". Когда в Будапешт вошли советские войска, Агнес решила перебраться в Румынию. После войны она побывала в Швеции и Австралии, а затем переехала в США.

Рассказывает о работе Рауля Валленберга по спасению евреев от депортации
Рауль ехал за этими людьми всю дорогу до австрийской границы. Однажды вместе с ним оказался Пэр Ангер, а еще у него с собой была большая черная книга. И по дороге к железнодорожному вокзалу он вдруг остановился и закричал фашистам по-немецки (он прекрасно владел немецким): "Как вы смеете забирать этих людей, они все под нашей защитой!" и "Все, у кого есть шведские паспорта, поворачивают назад!" А среди них была одна женщина, моя хорошая подруга, и она решила: что ж, я ничего не теряю, меня ведь все равно собираются убить. Она повернула назад. Никаких документов у нее не было, и у ее сестры и матери тоже. А он им: "Залезайте в грузовик". Ладно. И тут он открывает свою большую черную книгу и начинает выкрикивать фамилии — быстро, как из пулемета. Люди сообразили, в чем дело, и те, кто еще держался на ногах, начали забираться в его грузовик, неважно — называл он их имена или нет. И он повез их — массу народа — обратно в Будапешт, в свои дома-убежища. А на обратном пути Пэр Ангер спрашивает его: "Рауль, я и не знал, что у нас есть такая книга и этот список. Когда ты успел это сделать?" А Рауль расхохотался как безумный и говорит: "Я тебе покажу ее, когда мы закончим", и потом он открыл эту книгу — а там ни единой фамилии. Ничего. Вот какую хитрость он придумал. Он должен был что-то сделать. Он должен был спасти людей. Точно так же он использовал водительские права, страховые полисы — любые документы на венгерском, которого немцы не знали, какие только мог раздобыть. Он приносил все это к эшелонам, требовал открыть двери и кричал кому-нибудь: "Выходите, мистер Такой-то, у меня тут ваши документы!" И тогда кое-кто из них, вы понимаете, это наводило их на мысль: "Так может, нам удастся выбраться отсюда?" И тогда, тогда он протягивал им… кому-то шведские паспорта ("защитные паспорта") на чужие имена, но какая разница, или страховые полисы, или счета, что угодно. И он привозил их назад.

3. Хана Мюллер Брумль

Хана Мюллер Брумль

Место и дата рождения: 1922, Прага, Чехословакия
В 1942 году Хану вместе с другими евреями заключили в гетто города Терезина (Терезиенштадта), где она работала медсестрой. Несмотря на болезни и нищету, обитатели этого гетто продолжали слушать оперы, спорить о политике и устраивать поэтические вечера. В 1944 году Хану депортировали в Освенцим. Она провела там месяц, а затем ее отправили в Закиш, один из вспомогательных лагерей Гросс-Розена, где заставили работать на авиационном заводе. Она была освобождена войсками Союзников в мае 1945 года
Вспоминает об оккупации Праги
Я помню день, когда они пришли. Я помню этот день, и я… я помню то место, улицу, на которой я стояла, и помню, что шел снег. День был холодный, и они входили в город. Я была одна. Просто шла по улице. Это было недалеко — может быть, за три четверти мили от того места, где мы жили, и мы… ох, мы смотрели, как они проезжают мимо на своих грузовиках, со своими танками, бронетранспортерами, с орудиями, нацеленными на крыши домов. А сверху сыпался снег. И мы знали, что теперь гайки будут закручиваться все туже и туже. Ох, мы ведь знали, что происходит в Австрии, но каким-то образом в нас по-прежнему теплились глупые иллюзии, будто мы все еще в Чехословакии, потому что я так ясно помню, что, когда мне было лет одиннадцать-двенадцать, я читала книгу о маранах. Это были испанские евреи, у которых во время инквизиции был выбор, отречься от своей религии или стать католиками, и многие из них приняли католическую веру только для видимости и по-прежнему тайно отмечали все еврейские праздники. И там рассказывалась очень интересная история про Великого Инквизитора, ну и так далее. И вот я помню — знаете, с той ясностью, с какой помнишь некоторые сцены из детства, — как я говорила своей бабушке: "Какие же мы счастливые, что живем в двадцатом веке, в Чехословакии, и с нами ничего подобного не может случиться!"

4. Барбара Ледерманн Родбелл

В доме престарелых участники знакомятся с воспоминаниями о последних днях мирного времени

Место и дата рождения: 1925, Берлин, Германия
В 1933 году семья Барбары переехала в Амстердам, Нидерланды. Там они подружились с Анной Франк и ее семьей. В 1940 году Нидерланды были оккупированы Германией. Молодой человек Барбары, Манфред, пользуясь своими связями с подпольем, сумел достать для нее поддельные документы. Ее мать, сестра и отец были депортированы в пересылочный лагерь Вестерборк, а оттуда в Освенцим. Барбара, уцелевшая благодаря своим поддельным документам, стала участницей сопротивления. Она помогала переправлять евреев в убежища, а также сама укрывала их в доме, который сняла под вымышленным именем.

Рассказывает о том, как получила свои первые поддельные документы
Я встретилась с парнем по имени Арт Верстейген, и он сказал мне, что у него есть друг, который может достать мне поддельный паспорт. Арт пришел ко мне и сказал: "Тебе пора кое о чем задуматься". А сам он был голландцем, а не евреем. И вот он говорит мне: "Тебе пора задуматься о том… ну… о том, что нужно предпринять что-нибудь, чтобы не уезжать". Я отвечаю: "Арт, с чего ты это взял? Что ты такое говоришь?" А он говорит: "У меня есть один друг, он объяснил мне, что к чему". Говорит: "Тебе нужны документы". И еще он сказал: "Это будет стоить три сотни гульденов". Я помню это. Триста гульденов. Это, знаете ли, были большие деньги. И вот я пришла домой и сказала матери, что мне нужны деньги, и она спросила: "Для чего?" Я говорю: "Чтобы купить документы". И она ответила: "Завтра, когда ты придешь из школы, деньги будут". Вот так я получила свои первые поддельные документы. И они были очень нехорошие. Хотя они спасли мне жизнь. Но эти документы… ох… в то время, в самом начале, эти… такие паспорта брались у людей, которые умерли, или у тех, кто каким-то образом потерял их, или… были разные способы достать их, и вот они отклеивали оттуда фотографию владельца — настоящего владельца — и вклеивали твою, твою фотокарточку, и твой отпечаток пальца, и все остальное, что нужно… что нужно было заменить. И конечно, это были не… ох… на обложке таких паспортов не было буквы "J" (нем. Jude — "еврей"), которая означала… это были паспорта без буквы "J". И они выглядели точно как настоящие. Мне достались документы двадцатидвухлетней девушки. А мне было лет 17, наверное, а на вид не больше 13. Маленькая, с косичками. Так что они выглядели бы не очень-то правдоподобно, понимаете, если бы кто-нибудь действительно стал разглядывать их и прочитал бы там, что мне целых 22 года. Вот таким был этот паспорт. И я с ним жила.

5. Хесси Левинсон Тафт

Участники узнают о подделке документов во времена Второй мировой

Место и дата рождения: 1934, Берлин, Германия
Постоянное усиление антисемитизма в предвоенные годы побудило семью Хесси переехать из Германии во Францию, в Париж. В июне 1940 года Франция капитулировала перед германской армией. Семье Хесси удалось бежать в так называемую "свободную зону" на юге Франции. В 1941 году они получили въездные визы в США, но не смогли ни уехать до истечения срока действия виз, ни добиться его продления. В 1942 году они получили разрешение приехать на Кубу, где и жили вплоть до своей эмиграции в США в 1949 году.
Рассказывает о том, как ее отец пытался получить визы, чтобы эмигрировать из Ниццы
Когда ты получаешь американскую иммиграционную визу — а это само по себе нелегко, потому что тебе приходится доказывать, что ты в состоянии себя обеспечить, вы понимаете, что ты едешь в эту страну не для того, чтобы жить на пособие или сидеть там у кого-нибудь на шее, ох… и что ты абсолютно здоров и так далее. Но даже после всего этого тебе сообщают, что у тебя есть только девяносто дней, чтобы добраться до берегов Америки. И вот дни шли, и наконец мой отец понял, что способа переправить семью в США за то время, которое еще оставалось, просто не существует. За тридцать дней до того, как истекал срок, он написал в Вашингтон письмо с просьбой продлить нам визы. Атлантический океан… вы понимаете, тогда ведь не было коммерческих рейсов через Атлантику. На дворе был 1941 год. Океан патрулировался, там были подводные лодки… Так или иначе, он стал ждать ответа из Вашингтона. И в конце концов [он] пришел, и там говорилось "нет". Они отказались продлить нам визы. Так что я еще раз повторю: если я сижу здесь сейчас, то, думаю, благодарить за это нужно кого угодно, но только не американские власти. Мой отец стучался во все двери, в какие только мог. Он обошел почти все консульства латиноамериканских стран, которые были во Франции и… и в Ницце, и наконец ему улыбнулась удача в консульстве Кубы, где его выслушали и в обмен на некоторую сумму предоставили нам кубинские визы.

6. Ражка (Роза) Галек Брунсвич

В доме престарелых

Место и дата рождения: 1920, Сохоцин, Польша
Она пользовалась поддельными документами на имя Марии Ковальчик, католички польского происхождения, но в июне 1943 года была депортирована в Германию в вагоне для перевозки скота. Вплоть до своего освобождения в 1945 году она была подневольной работницей на немецкой ферме.

Рассказывает о том, как, выдавая себя за польку и католичку, решила работать на ферме в Германии
Они сказали мне: "Ты можешь выбирать, поедешь работать на ферму, или на патронный завод, или в гостиницу". Я подумала про себя, что… что безопаснее всего будет отправиться на ферму. Потому что я знала, что там будет много тяжелой работы, но зато не придется часто встречаться с поляками. Я боялась с ними встречаться. Вот так я рассуждала. По документам я по-прежнему оставалась христианкой. Конечно же. Марией Ковальчик. Марией Ядвигой Ковальчик. Ядвига — это было второе имя. И так я приехала в Германию — как Мария Ковальчик. И я подумала, что, наверное, мне безопаснее будет жить подальше от людей. Я подумала: там, на ферме, должно быть, не будет поляков. Они скорее предпочтут гостиницу, или какую-то контору в городе, или… или что-то в этом роде, но я, решила я для себя, я лучше поеду на ферму. Прежде всего, я была очень истощена. Во мне было… я весила фунтов восемьдесят или девяносто [36-40 кг], кожа да кости, когда попала в Германию. Кожа да кости. И… м-м… вот такой я приехала в Германию. Мне сказали, куда меня собираются отправить: в Круммхардт, недалеко от Эслингена. Это была небольшая ферма, ее хозяин был парализован, но у него был зять по имени Карл Бекк и дочь Луиза. Они с этим мистером Бекком только что поженились. И вот меня отвезли в Круммхардт. Так я очутилась в Германии. Ну ладно. Я была городской девушкой. Я понятия не имела, что значит… что значит работать, потому что я выросла в довольно богатой семье. У нас была прислуга и… мы ни в чем не нуждались. Я даже вскипятить стакан воды не умела. Очень избалованная… очень… меня так берегли от всего, так обо мне заботились, и я понятия не имела, что такое ферма… что значит работать на ферме. Но так или иначе, я привыкла и прекрасно всему научилась. Я знала, что деваться некуда. Другого выхода нет. И я старалась изо всех сил. 1940-44: Переодетые крестьянками, мы с мамой на телеге с сеном миновали немецкий дорожный патруль и приехали на ферму возле французско-швейцарской границы. Мы спустились в небольшую лощину, пересекли ручей и пролезли под изгородью из колючей проволоки, которая отмечала официальную границу. Но нас задержали швейцарские пограничники, и всю ночь мы провели взаперти. На следующий день нас посадили на поезд вместе с другими беженцами. Никто не объяснил, куда мы едем, и что с нами будет. Два года Герда провела в швейцарском лагере для беженцев, а потом до конца войны работала на швейной фабрике в Берне. В 1949 году она эмигрировала в США.

Этап «Праздник Труда»

Немецкий полицейский в Польше

Каждый отряд отправляется в одну из трех комнат:
Моркошка – Физика
В Фокусе – отрядная В Фокусе
Запекасина – отрядная Запекасина

Атмосфера – начало 20 века, накануне прихода к власти нацистов. Каждый отряд – это жители одной из в будущем тоталитарных стран – Германия, Италия и СССР. В каждой из этих стран только что произошло изменение в политическом режиме – в Германии на выборах победили нацисты, в СССР к власти пришел Сталин, а в Италии – Муссолини. По этому поводу в каждой стране начинается огромный праздник. Инструктора говорят, что скоро они будут удостоены великой чести – их посетит Генеральный Секретарь Партии. Всем необходимо сплотиться и почувствовать, что их народ – величайший народ в мире. За ними сила и правое дело. Встретить это «светило» необходимо максимально празднично.
Этап делится на 2 части:
1) Первые 25 минут – подготовка к встрече дорогого гостя. Надо написать лозунги, нарисовать плакаты и придумать, как мы будем встречать человека, принесшего в нашу страну мир – каравай, маленький ребенок читает стихотворение, дарим грамоту и т.д. Все это надо делать очень быстро и не очень масштабно, чтобы все успеть.
2) В последние 5 минут приходит гость – необходимо подарить и рассказать ему все, что успели подготовить – он целует детей, говорит, что это не его победа, а всего народа. В последнюю минуту гость произносит речь: «Мы – величайший народ на земле. Необходимо гордиться тем, что мы живем в этой стране, и делать все возможное, чтобы возвысить свою страну и доказать всему миру, что мы – лучшие из лучших.». После этого он уходит, вместе с ним на секунду уходит второй инструктор, но затем резко вбегает назад – начинается этап «Разработка легенды».

Этап «Создание легенды»

Проверка документов на выезде заграницу, Третий Рейх

После возвращения в отрядную, за детьми врывается инструктор и говорит, что все оказалось совсем не так, как они предполагали. За пышными праздниками и играми прятались ужасные намерения. Приход новой власти ознаменовался массовыми гонениями не только на евреев, но и на всех политически неугодных. И в данный момент к каждому из домов едут машины с проверками, которые ставят своей целью запрятать их в лагеря. У инструктора есть письмо от человека, который пожелал остаться неизвестным. В этом письме он говорит о том, что им срочно необходимо бежать, а он будет ждать их с той стороны границы. Инструктора придерживаются позиции, что нужно бежать сейчас, иначе полиция упрячет их в лагеря, а значит, что их жизни придет конец. После принятия этого решения, встает вопрос – как это сделать. При новой власти границы практически закрыты, полиция контролирует все въезды и выезды из страны. Надо обладать действительно важной причиной, чтобы выехать заграницу. Теперь каждому из детей предстоит придумать «легенду» - вымышленное имя, причину отъезда, а так же подделать все необходимые документы – приглашения заграницу, справки о болезни знакомых в другой стране, дипломатические бумаги и новые паспорта.
Каждый в отряде придумывает:
- Новое имя, фамилию, дату рождения;
- паспорт на новое имя (образец есть на весь отряд);
- историю, почему он должен уехать;
- Все бумаги, которые могли бы подтвердить его историю

Здесь важно посадить каждого ребенка работать индивидуально, предварительно чётко объяснив ему задачу — каждую легенду необходимо разработать подробнее и внимательнее, учитывая каждую деталь (как ролевые установки на БРИГе). Периодически, чтобы дети не загнивали, надо подходить к каждому и обсуждать – что хорошо, чего не хватает, задавать наводящие вопросы. Затем можно собраться всем вместе и обсудить каждую легенду, если остается время. Детей надо провоцировать на изготовление дополнительных документов - свидетельств и справок, подтверждающих их версии.
Необходимо подделать паспорт своей страны на новое имя — нарисовать его.

Затем все выстраиваются на «границу» — КПП с суровым комиссаром-полицейским. Он тщательно проверяет бумаги, задает ребенку каверзные вопросы, на которые тот должен что-то придумывать, ищет логические не состыковки в бумагах ребенка, и если ребенок подготовился плохо, отправляет его на «допрос», а если хорошо – выпускает из страны. Таким образом, отряд делится на 2 части – те, кто преодолел границу и те, кто был задержан. Те, кому удалось бежать, обещают остальным, что за ними вернутся и уходят, а остальных полицейские отправляют на допрос.

Этап «Помощь оставшимся»

Отряд разделился на 2 группы – те, кто оказались внутри и те, кто смог выехать. Один занимается допросом тех, кто остался внутри - допрашивают – так, чтобы было страшно. Задают следующие вопросы – кто, откуда, почему перемещается по фальшивым или поддельным документам, как он их получил и т.д. Затем им говорят, что если они не признают себя виновным, их расстреляют. Второй все время стоит на охране хода. Вышедшие дети с контрабандистом придумают, как обмануть тебя и забрать своих друзей. В конце концов охранник верит им, их впускают и весь отряд выпускают.

Этап Игра «Эмиграция»

Правила

Поезд

Досмотр состава в СССР

Концлагерь

Ицхак Штерн покидает Польшу

Контрабандист дает советы

В разоренной Польше

Паспортный контроль

Все здание школы (несколько этажей) представляет собой карту ЕВРОПЫ. У каждого отряда есть штаб – это кабинет в этой «буферной стране», в котором есть а) канцелярия для подделки документов и б) карта Европы в школе – каждая страна имеет часть коридора. Некоторые важные страны имеют и кабинеты. У каждой страны есть обозначенные границы, ее населяют некоторые люди. В штаб детям приходят письма от людей, которым нужна помощь. В нем указана страна, в которой он находится. Существуют разные способы перемещения между странами:

• 1) Перейти границу через КПП.

В каждой из стран границы в течение игры будут открываться и закрываться. Изначально они полностью закрыты в трех тоталитарных странах – Италии, Германии и СССР. Со временем развития игры в остальных странах будет меняться состояние границ – в часть стран нацисты введут свои войска и ситуация там ухудшится. Переход через КПП осуществляется следующим образом – у КПП выстраивается очередь тех, кто хочет попасть в страну. Все эти люди ждут полицейского. Когда полицейский доходит до КПП, он начинает проверять документы – в части захваченных стран активно, в части – менее. Страны, в которых КПП еще не появились, нельзя покинуть путем самовольного пересечения границы (т.е. без контрабандиста). Этот способ перемещения понятен всем, однако не всегда работает + детей будут объявлять в розыск.

• 2) Использовать транспорт:

В игре существует несколько видов транспорта, каждый из которых позволяет перемещаться между странами. Существуют правила игры в эти виды транспорта:

ПОЕЗД – во многих странах существуют железнодорожные станции – места, снабженные соответствующей табличкой. Существует персонаж-поезд, который курсирует от станции к станции, отыгрывая поезд и кондуктора. Путешествующих в поезде окружают веревкой. Каждый раз на остановке он проверяет при входе в поезд билеты. Билет можно купить у него, либо ПОДДЕЛАТЬ ЗАРАНЕЕ!!! Можно выкупить у кого-либо использованный билет, и нарисовать похожий – если неплохо нарисовано, кондуктор принимает его за настоящий, если плохо – говорит, что позовет полицию, если тот не уйдет. Билет можно использовать только один раз – при использовании кондуктор отрывает контроль и вписывает место назначения. Машинист везет всех через страны, в некоторых местах поезд останавливают полицейские. Детям объявляют, что поезд будут досматривать. Им нужно замаскировать всех, кто едет и заболтать полицейского. Тот должен проверять документы. Все, кого обнаружили, объявляют задержанными.

ГРУЗОВИК – изначально находится в Нидерландах, рядом с табличкой «Дорога на Нейменген». Рядом с водителем-дальнобойщиком стоят две бутыли – пустая и с грязной водой. Водитель просит помощи, говоря, что засорился карбюратор, и ему надо его помочь прочистить (вообще, хорошо бы разыграть сценку про то, что он не знает, что случилось с грузовиком и просит проходящего мимо ребенка помочь ему.) Чтобы очистить, необходимо перелить грязную воду в пустую бутылку через марлю. Машина может ехать. Грузовик может отвести 1-2 человек, но при условии, что пассажиры все время будут разговаривать с ним о жизни, будут развлекать его и т.д. Грузовик могут досмотреть полицейские – проверить паспорт и т.д. На обратном пути грузовик может подхватить попутчиков до Нидерландов.

ТЕЛЕГА – изначально находится в Румынии, рядом с табличкой «Окраина деревни». Как вариант, телегу везет «невидимая лошадь». Телега имеет колеса и сбита из дерева. Крестьянин отдыхает на привале и предлагает разделить с ним его трапезу. Затем расспрашивает об их жизни, и если детям нужен транспорт, намекает на то, что мог бы подбросить до ближайшей границы за небольшую плату. Он сажает их в телегу или заставляет идти рядом, попутно напевая песенки и беседуя. На границе телегу могут досматривать, поэтому он предлагает им спрятаться в ней, накрывшись всем, что есть на телеге. А одному из детей предлагает объясняться с полицейским.

САМОЛЕТ – изначально находится на аэродроме в Бельгии. За довольно большую плату летчик соглашается перевести несколько человек на самолете. Всем пассажирам, кроме одного, завязывают глаза. Все становятся плотно и держатся за одну палку/веревку. Человек с открытыми глазами – это штурман – он ведет весь самолет и отдает команды – налево, направо и т.д. У полицейских на земле есть фонари. Если они видят приближающийся самолет, они могут ими светить. В небе рыщут прожектора – фонари. Надо маневрировать самолетом, чтобы тот не попал в свет прожектора. Если самолет слишком часто засекают, он вынужден сесть, и всех арестовывают.

ПАРОХОД – отдельный вид транспорта, находящийся только в Лиссабоне (Португалия). Это – единственный способ покинуть карту – он везет либо в Британию, либо в США, либо в Латинскую Америку и т.д. Пароход – это конечная цель большинства эмигрантов (персонажей). Однако на пароходе все места уже заняты, и капитан категорчески не хочет брать ни одного человека на борт. Детям надо убедить капитана взять своего эмигранта на борт, убеждая его, подкупая (сумма действительно должна быть впечатляющая) и т.д. Пароход выводит персонажа из игры.

• 3) Перейти границу нелегально.

КОНТРАБАНДИСТ

Если дети совсем тупят, гниют и ничего не могут сделать, в игре специально существует три персонажа – «контрабандиста», которые обнаруживают застрявших в тупике детей и предлагают им за небольшую плату (или даже бесплатно) пересечь границу нелегально. Это работает там, где есть КПП с полицейскими. Так же этим способом можно проникнуть в СССР, Германию и Италию. Переход охраняемой границы – напоминает игру в «Светофор». Необходимо дойти от пункта А до пункта Б, за дорогой наблюдает охранник. Он отворачивается, и в это время надо перебегать. Если он заметил кого-то, тот считается задержанным.

Весь отряд делится на насколько групп поменьше – каждая группа выполняет определенное поступившее задание. Задача детей – придумывать, как вытаскивать людей из разных стран и как переправлять их в те страны, где становится безопаснее. Получив задание, дети должны попасть в ту страну, откуда оно пришло и разыскать нужного им человека. Затем они должны придумать, как его вытащить и перевезти в другую страну. При этом эмигрант еще начинает немного «ныть» детям про то, что, может быть, ему стоит остаться и принять свою участь здесь, в родной стране. По окончании помощи в эмиграции, персонаж говорит, что у него нет денег, чтобы расплатиться, однако у него есть семейные реликвии, и их он отдает в благодарность. Эти реликвии дети могут перепродать в банке. Существует несколько способов воздействия на жителей стран:
- Договориться с полицией (действует в более лояльных странах)
- Подкупить полицию (действует в более свободных странах)
- Пройти границу по поддельным документам
И другие
Кроме того, полицейские будут рыскать в странах, в которых положение ухудшается. Детям нужно прятаться и прятать эмигрантов, а после доставки их в нужную страну сделать им документы и найти место, где бы те могли жить. Задание приходит не один раз – на каждого спасенного нужно заводить анкету, он может попросить помощи снова. К примеру, если дети переправили эмигранта во Францию, а через 30 минут ее захватили нацисты, эмигрант снова попросит помощи, и в отряд придет новое задание на него.

Список предполагаемых стран:

Игра Эмиграция - Польша

Раздел Польши между Третьим Рейхом и СССР

Швейцария - чешский профессор ожидает ответа на письмо

Французскую аристократку везут на родину

Изначально опасные страны:

• Фашистская Германия
• Италия
• СССР

Остальные страны:

• Австрия – скоро после начала игры захватывается нацистами
• Швейцария – до конца игры остается нейтральной, однако там находится шпион нацистов
• Румыния – в середине игры становится враждебной
• Литва – скоро после начала игры захватывается СССР
• Бельгия – в середине игры захватывается нацистами
• Нидерланды – в первой половине игры захватывается нацистами
• Чехословакия – во второй половине игры там начинается война
• Польша – во второй половине игры там становится совсем плохо
• Югославия – скоро после начала захватывается Италией
• Испания – в середине игры туда приходит пронацистский режим
• Португалия – в конце игры туда приходят нацисты
• Великобритания + США – конечная точка для персонажей, «место спасения»

В каждой стране существует несколько способов ее покинуть и «место общего присутствия» - кафе, площадь, магазин или бар, где находится 2-3 персонажа. В трех тоталитарных странах находятся лагеря. Кроме того, некоторые персонажи могут проситься на родину – обратно в Германию, Италию или СССР. Все время на этаже действует «радио» - по нему объявляются новости в мире и играет музыка двадцатого века. Иногда в отряды приходит сводка новостей.

Страны и персонажи:

В каждой стране есть персонажи и атмосфера, которую они там отыгрывают:

Румыния – Окраина деревни (Крестьянин и телега)

Этот район выполнен в деревенском стиле – можно притащить сено, устроить привал телеги, поставить плетень или разложить инструменты – типичная сельская местность южных славян. В этом районе действует крестьянин и телега (см. транспорт) В Румынии есть вокзал (Бухарест) и телега. После трети игры в Румынию входят итальянские войска – становится плохо, появляется полиция. За 20 минут до конца игры снова становится хорошо.
Персонаж: Крестьянин. Типичный южный славянин, ленивый и яркий, непринужденно беседующий и много смеющийся. Разморенный на солнце, он лежит рядом с телегой, а детей неспешно перевозит на ней(см транспорт).

Нидерланды – Дорога на Нейменген (Грузовик и водитель)

Этот район – длинная дорога в поле – можно набросать травы, к примеру. На обочине нужно соорудить то-то, напоминающее грузовик – парты, коробки, обязательно взять руль и 2 бутылки – пустую и с грязной водой. В этом районе действует водитель и грузовик, существует железнодорожная станция «Амстердам». В первой половине игры (до Франции) захватывается нацистами – вводится полиция, закрывается граница. В последние 10 минут становится свободной.
Персонаж: Водитель грузовика. Его грузовик сломался на обочине посреди поля, чему он очень не рад и проклинает все и вся. Однако если дети помогают с грузовиком, проникается к ним доверием и много беседует с ними о стране (Нидерланды), о ситуации в мире на текущий момент, о политике и т.д. Перевозит детей (см. Транспорт)

Португалия – Порт (Пароход и капитан парохода)

Этот район – приморская территория. Хорошо добавить в антураж сеть, пару столиков, что-то такое (для удобства). В этом районе действует пароход – по лестнице вниз отправляет персонажей в США, Британию и т.д. Корабля как такового нет – персонажей просто берут на борт (см транспорт). До конца игры Португалию не захватывают, однако периодически из соседней Испании туда могут заходить шпионы – полицейские, работающие под прикрытием.
Персонаж: Капитан парохода Является капитаном, чей корабль отправляется ночью в океан. Его корабль перегружен эмигрантами, и места больше нет. Волнуется и не хочет пускать новых пассажиров на корабль. Увозит эмигрантов, если его убедят.

Бельгия – Аэродром (Летчик и самолет)

Эта территория должна напоминать аэродром – взлетная полоса, какие-то технические штуки и конструкции вокруг полосы. В этом районе существует железнодорожная станция (Брюссель), и транспорт самолет. Бельгию захватывают сразу после Нидерландов – вводится полиция. За 15 минут до конца игры Бельгия снова становится свободной. Персонаж: Летчик
Старый пилот кукурузника, воевавший в первую мировую войну, а теперь плохо видящий и слышащий. Давно отошел от дел и просто чистит свой самолет, но детям готов помочь перелететь, если те разговорят его и будут нахваливать.

Швейцария – Банк (Банкир)

Швейцарский банк - проверка документов

Этот район визуализируется как приемная крупного швейцарского банка – нужно поставить столы, разложить бумаги – смоделировать банк. В Швейцарии есть железнодорожная станция (Берн). Всю игру Швейцария позиционирует себя как нейтральное государство – здесь нет войны и официальных полицейских, однако здесь дежурят шпионы (полицейские в плащах). В Швейцарии можно обменять полученные от персонажей-эмигрантов реликвии на деньги, а также продать все, что угодно (персонаж может покупать все, что есть в игре) и продавать.

Персонаж: Банкир
Предприимчивый и расчетливый человек. Типичный европеец, который достаточно холоден и безэмоционален. Скупает у детей ценности и семейные реликвии, платит за это деньгами. Является нейтральным персонажем, однако может сдавать детей шпионам. Поддерживает атмосферу напряженности.

Польша – район Варшавы

Этот район сделан как жилой квартал – в центре комнаты – общий кусок, а по углам – «условные квартиры» - уголки из парт, в которых лежат личные вещи персонажей. В центре комнаты можно поставить два ряда из стульев – скамейки, создать атмосферу гетто можно при помощи музыки (я дам отдельно) и каких-нибудь атрибутов на ваш вкус. В этом районе существует железнодорожная станция (Варшава). Этот район является основным местом обитания первичных эмигрантов – персонажей. В первой трети игры Польшу захватывает Германия, начинается условная Вторая мировая война. Оттуда эмигрируют одни из первых эмигрантов.

Испания – Церковь (Священник)

Этот район сделан как церковь – несколько рядов стульев и что-то похожее на алтарь (парта). В этот район можно попасть на самолете, грузовике или телеге + перейти границу нелегально. В Испании по договоренности с Священником можно прятать беглых эмигрантов в церкви на некоторое время – перед переправой в Португалию. Испания все время является опасным районом – сюда заходят полицейские-шпионы, обыскивают всех. Если человек спрятан в церкви, его не найдут.
Персонаж: Монахиня
Добрый и отзывчивый человек церкви, который с радостью вызывается помочь детям, однако до смерти перепуган происходящим. Монахиня может прятать у себя эмигрантов в церкви на некоторое время, было бы хорошо, чтобы чем-нибудь их угощал и расспрашивал у них происходящем.

Чехословакия – Бар (Бармен)

Территория сделана как бар – стойка из парт и несколько стульев за ней. В баре имеется множество напитков, которые можно купить за небольшие деньги. В Чехословакии есть железнодорожная станция (Прага). Чехословакия – первая крупная игровая территория, которая захватывается Германией – там возникает полиция. На территории Чехословакии есть эмигранты, желающие покинуть страну. Остается захваченной практически до конца игры. В Чехословакии можно приобрести паспорта разных стран (задорого) или изготовить свои поддельные, смотря на образцы.
Персонаж: Бармен
Слегка скрытный человек, занимающийся нелегальными вещами – помощью в изготовлении поддельных документов. У бармена можно приобрести различные напитки за небольшую цену (хорошо бы их как-нибудь обозвать, а то Кола – это не очень атмосферно). Но если начать расспрашивать его о нелегальных вещах, он сообщает, что готов помочь. К Бармену направляют контрабандисты. С документами у бармена можно делать следующее – можно приобрести пустые образцы реальных документов, в которые надо будет вписать данные, однако это стоит не очень дешево, или же у него можно подделать документы по образцу – имеются канц.товары и бумага. Хорошие подделки не распознаются полицией. Чем хуже подделка, тем больше вопросов задают полицейские.

Франция – Монмартр. Кафе

Мишель Бертран покидает Париж на самолете

Этот район – самый большой по территории. Ближе к сцене необходимо устроить кафе – несколько столиков, стулья, музыка, красивая атмосфера. По углам и ближе к стенам зала стоят условные квартиры – места хранения личных вещей персонажей. В этом районе существует 2 железнодорожных станции (Париж и Виши). Этот район является основным местом обитания первичных эмигрантов – персонажей. В первое время, во время первых захватов соседних стран тоталитарными державами, во Францию хотят попасть основные эмигранты – там все очень светло и мило, плюс в нее довольно легко попасть – ни досмотров, ни проверок внутри. Однако после середины игры туда приходят нацисты – и становится резко плохо. Страна делится на 2 части – там, где кафе, начинается территория Германии – и там все очень сурово. Посреди актового зала прокладывают границу – вторая его часть (ближе к двери) объявляется режимом Виши – пронацистской страной. Туда полицейские заходят чуть реже, проверяют чуть менее строго, периодически уходят, однако там дежурят шпионы – люди, которые вступают в контакт, расспрашивают детей, а затем все сливают полицейским, и те арестовывают детей. Из Парижа в Виши можно попасть на поезде и любом другом транспорте, однако на границе посреди актового зала их всегда тщательно досматривают. После этого из Франции начинается массовый отток эмигрантов.

Германия

Тоталитарная страна. Каждому, кто попадает туда по аресту, завязывают глаза и связывают руки. Их сажают на пол, после чего строго допрашивают – так, чтобы было страшно. Задают следующие вопросы – кто, откуда, почему перемещается по фальшивым или поддельным документам, как он их получил и т.д. Затем ему говорят, что если он не признает себя виновным, его расстреляют. И оставляют сидеть. Фоном все время играет дорожка с описанием вещей, которые происходили в лагерях. В эту страну можно попасть нелегально – через игру с контрабандистом, а также на транспорте за очень большую плату (никто не хочет туда ехать). При входе всегда дежурит полицейский. В стране есть персонажи, желающие уехать, а затем они хотят туда вернуться.

Италия

Тоталитарная страна. Каждому, кто попадает туда по аресту, завязывают глаза и связывают руки. Их сажают на пол, после чего строго допрашивают – так, чтобы было страшно. Задают следующие вопросы – кто, откуда, почему перемещается по фальшивым или поддельным документам, как он их получил и т.д. Затем ему говорят, что если он не признает себя виновным, его расстреляют. И оставляют сидеть. Фоном все время играет дорожка с описанием вещей, которые происходили в лагерях. В эту страну можно попасть нелегально – через игру с контрабандистом, а также на транспорте за очень большую плату (никто не хочет туда ехать). При входе всегда дежурит полицейский. В стране есть персонажи, желающие уехать, а затем они хотят туда вернуться.

СССР

Досмотр документов на границе СССР

Тоталитарная страна. Каждому, кто попадает туда по аресту, завязывают глаза и связывают руки. Их сажают на пол, после чего строго допрашивают – так, чтобы было страшно. Задают следующие вопросы – кто, откуда, почему перемещается по фальшивым или поддельным документам, как он их получил и т.д. Затем ему говорят, что если он не признает себя виновным, его расстреляют. И оставляют сидеть. Фоном все время играет дорожка с описанием вещей, которые происходили в лагерях. В эту страну можно попасть нелегально – через игру с контрабандистом, а также на транспорте за очень большую плату (никто не хочет туда ехать). При входе всегда дежурит полицейский. В стране есть персонажи, желающие уехать, а затем они хотят туда вернуться.

Люксембург, Югославия, Литва, Австрия

Промежуточные страны. Поезда в них останавливаются, туда можно попасть и на другом транспорте. Эти территории после ужина захватываются полицейскими, и сливаются с тоталитарными странами. 

Полицейские

Советский полицейский досматривает румынского эмигранта

Немецкий полицейский и шпион

Полицейские – люди из тоталитарных стран, которые отыгрывают захват соседних стран, устанавливая там диктатура. Полицейские проверяют документы у встречающихся им на пути детей. Чем хуже качество подделанного документа, тем недоверчивее относится полицейский к ребенку, а если тот путается в показаниях, то тот арестовывает его и оправляет его в ту тоталитарную страну, откуда ребенок родом. Задача полицейских ловить детей-эмигрантов на плохом отыгрыше и ловить персонажей, которых те переправляют. От каждой страны есть 2 полицейских. 1 дежурит на входе в тоталитарную страну, другой занимается патрулированием территории. В функции патрульного входит:
А) Нагнетать атмосферу на территории
Б) Проверять КПП (посты на границах захваченных стран), и если там есть люди, желающие пройти КПП, проверять их документы, расспрашивать, и если все более-менее, то впускать на территорию страны, а если нет, то арестовывать и отправлять в тоталитарную страну. Полицейский проверяет проезжающий транспорт на документы – и поезд, и телегу, и грузовик.

В зону патрулирования постепенно добавляются страны :
Германия:
Австрия – Чехословакия – Люксембург – Польша – Нидерланды – Бельгия – Франция – отходим из Польши – отходим из Франции – отходим из Бельгии - отходим из Нидерландов - отходим из Люксембурга - отходим из Чехословакии.
Промежутки между захватами – примерно 10 минут

Италия:
Югославия – Румыния – Испания – Отходим из Испании – отходим из Румынии.
Промежутки между захватами – примерно 20 минут

СССР – Литва – Польша – уходим из Польши, патрульный становится немцем – Литва (в роли немца) – вновь становимся советским – Литва – Польша – Румыния – Чехословакия.
Промежутки между захватами – примерно 20 минут.
В целом, если у одних полицейских перегруз, а у других ничего, можно помогать друг другу.

Общая логика игры

1. Попасть в страну, откуда пришло письмо. Для этого нужно обзавестись поддельными документами более свободной страны, чем их тоталитарная страна – если полиция увидит у них эти документы, она может их арестовать. Плюс надо использовать транспорт (договариваться с жителями и подделывать или покупать билеты на поезд).
2. Найти эмигранта и убедить его, что все в порядке, получше узнать его.
3. Придумать способ, как вывести его в нужную страну. Надо найти ему документы, билеты и т.д.
4. Сопроводить его в нужное место.
5. Получить награду.
6. Затем найти своего контрабандиста и получить новое задание.
Примечание: детям нужно сказать, что если у них возникают проблемы, им нужно найти своего контрабандиста и поговорить с ним — он всё объяснит.

Список персонажей – эмигрантов:

Йозеф Маркович Натанзон, 28 лет – Польша

Врач. Имеет два высших образования, родом из интеллигентной семьи хирургов. Спокоен и рассудителен, очень любит читать, в особенности поэзию. Очень обеспокоен происходящим в мире, любит это обсуждать за чашечкой чего-нибудь. Все время проводит дома, что-то пишет или много читает. Добр к окружающим людям, приветлив к согражданам (всем в Польше). Пишет письмо, когда в Польшу приходит немецкая полиция. Ненавидит нацистов, и хочет покинуть страну. Изначально просит перевести его во Францию, где бы он мог спокойно работать. Затем, когда во Франции тоже появляются нацисты, просит перевести его куда угодно, где их нет. Стремится в Испанию. По приезду, понимая, что и здесь есть шпионы, хочет уплыть в США через Португалию. Просит погрузить его там на корабль. Расплачивается старыми антикварными книгами.
Для эпилога:
Успешно уехал в Америку, где нашел высокооплачиваемую работу в частной клинике. Не женился. Ему нравится жизнь и атмосфера в новом месте пребывания. Назад не хочет возвращаться ни в коем случае – говорит, что его все устраивает, а свою родину он уже и забыл.

Габриэлла Штерн, 50 лет – Польша

Йозеф Маркович Натанзон

Домохозяйка. Не имеет ничего, кроме большой семьи и маленькой квартирке в Варшаве, где растила своих пятерых сыновей. Теперь они выросли, и она коротает время на скамеечке перед своим домом, наблюдая за окружающей действительностью и ворча на окружающих. Пишет письмо, когда в Польшу приходят нацисты. Впадает в ужас и панику, потому что двое ее сыновей пошли в подпольное сопротивление, и от них нет ни слова, а еще троих забрали нацисты. В ужасе и слезах просит помощи. Не очень хочет уезжать, но не знает, что ей дальше делать, поэтому и попросила помощи. Просит отвести ее в Швейцарию, чтобы там она могла снять деньги со счета и помочь выкупить сыновей. Оттуда пишет письмо о том, что теперь просит перевести ее в Испанию – в Швейцарии рыщут шпионы. Из Испании пишет последнее письмо – говорит, что больше не может оставаться вдали от своей семьи. Она умоляет вернуть ее назад к детям – в Польшу. Расплачивается любым атрибутом – часами, чемоданом с вещами.
Для эпилога:
После попадания в Польшу, Габриэлла пыталась найти своих сыновей. У нее это не получилось, и в последние дни оккупации Польши она была арестована и погибла в лагерях.

Рут Леви, 30 лет – Польша

Писательница. Муж все время работает на заводе, а она часами находилась у них дома, где писала книгу об истории своего народа. Очень любит свой народ и всех своих сограждан, приветлива к ним. Пишет письмо, когда в Польшу приходят нацисты. Ненавидит нацистский режим, и просит увести ее отсюда, так как очень боится того, что и за ней придут. В панике просит увести ее подальше. Затем пишет оттуда письмо. Она переосмыслила жизнь и поняла, что не хочет бегать от этой заразы, так как нацисты уже везде. Она хочет помогать своим братьям и сестрам. Просит отвести ее в оккупированную Бельгию. Оттуда – в Чехословакию. Ближе к концу пишет письмо с просьбой доставить ее в Германию – там остаются ее сограждане, нуждающиеся в помощи. Значет, что это опасно, но хочет быть с ними в трудную минуту.
Для эпилога:
Долгое время помогала евреям в Германии. В 1945 году погибла в Берлине во время уличных боевых действий, пытаясь помочь еврейской семье бежать из горящего дома.

Петр Бажин, 60 лет – Чехословакия

Старый ученый, профессор Пражского университета, преподавал математику и физику. Очень умный и начитанный человек. Рассудителен и читает газеты – интересуется новостями. Просиживает в баре в Чехословакии, так как считает, что все безнадежно – Европа катится в никуда, родная Чехословакия захвачена нацистами. Дети предлагают помочь и уехать. Соглашается. Просит перевести его туда, где бы он мог заниматься наукой – в Амстердам. В Просидев некоторое время в Нидерландах, просит увезти его оттуда – куда угодно, пусть дети решат, где безопасней. Просидев и там, пишет последний раз. Ему все надоело – нацисты везде и от них не скрыться. Поэтому просит увезти его в Швейцарию, единственную нейтральную страну. Там и остается.
Для эпилога::
Трудоустроился в Женевский университет, где сейчас является главой кафедры. Занимается любимым делом в полной безопасности, все пошло в гору. Возвращаться на родину категорически не хочет – там ему было слишком плохо и не было условий для развития.

Андреа Йонеску, 20 лет – Румыния

Молодая крестьянка. Ненавидит нацизм и хочет перебраться в СССР, чтобы помочь им и сопротивляться. Проникнувшись желанием бороться с нацистами, просит доставить ее в СССР. Из СССР тоже пишет. Говорит, что не ожидала, что все будет так плохо – здесь повсюду жертвы, репрессии, и даже местные арестовали ее и чуть не расстреляли как вражеского шпиона. Она бежала из лагеря и просит ей скорее помочь – увести ее как можно дальше. Далее пишет последнее письмо. Пишет, что в Европе счастья нет, и простит увести ее в Америку – там она сможет начать новую жизнь (через Португалию)
Для эпилога:
В Америке ее судьба сложилась неудачно – бедная крестьянка ничего не умела, а потому работала на самых сложных и тяжелых работах сутками напролет. Усталая и измученная, дерется на улицах за крошку хлеба. На предложение детей вернуться устало говорит, что готова. Лучше на родине.

Шарлотта Дюбуа, 20 лет – Франция

Румынский крестьянин после войны

Молодая французская аристократка. Происходит из дворянской семьи, привыкла говорить с некоторой возвышенностью и статью. Пусть ее семья и небогата, но зато гордится своим происхождением и знатностью. Часами напролет сидит в кафе на Монмартре, где читает стихи и любуется окружающим миром. Любит поболтать об искусстве и выпить чашечку кофе. Пишет письмо, когда во Францию приходят нацисты. Удрученна и напугана происходящим, однако смотрит на это не с ужасом, а с безнадежностью. Говорит, что никогда не побежит в страхе от нацистского зверя, и что просто вынуждена на время куда-то уехать. Очень быстро устает и выматывается, ноет. Просит для начала вывести ее из оккупированных немцами земель в режим Виши (через границу). Затем пишет оттуда. Говорит, что все стало куда хуже, и ей необходимо покинуть эти территории. Она просит увести ее в Испанию – по слухам там спокойно. Совершенно измотана. В Испании ей снова не нравится – пишет письмо снова. Говорит, что хочет перебраться через Ла-Манш – в Британию, последний удел аристократии (порт в Португалии). Незадолго до конца игры возвращается оттуда. Говорит, что хочет снова попасть в свое дворянское гнездо во Франции и просит перевести ее в Париж.
Для эпилога:
Война полностью уничтожила все то, что ее семья строила – имение и квартира сгорели, драгоценности и произведения искусства пропали. Париж напоминает кладбище. Находится в унынии – у нее больше ничего нет, но она встречает это не в слезах, а гордом спокойствии. Все, что ей остается – это сидеть в кафе на Монмартре и дни напролет пить кофе. Возненавидела войну. Ничего не хочет делать.

Исаак Штерн, 50 лет – Франция

Польский профессор

Мишель Бертран, 30 лет - Люксембург

Встреча Шарлотты Дюбуа и Петра Бажина после войны

Молодой французский художник. Любит писать природу и улицы городов, творческая натура. Уехал в Люксембург, чтобы писать там потрясающие пейзажи. Однако туда пришли нацисты. Пишет письмо детям. Говорит, что здесь стало небезопасно, и больше нет нужды находиться здесь. Не очень боится и не сильно взволнован – говорит, что это ненадолго, войны не будет, и это не его дело. Просит перевести его в Нидерланды – там потрясающие пейзажи, и там он может продолжить писать картины. Затем, когда в Нидерланды приходят нацисты, становится куда более взволнован и снова пишет детям. Говорит, что все как-то нагнетается, ситуация ему не очень нравится, а потому просит скорее вернуть его домой – во Францию. Во Францию приходят нацисты – очень тяжело встречает войну. Впадает в депрессию, рисует какие-то сумасшедшие страшные картины, просит скорее увести его отсюда – куда угодно. Оттуда снова пишет письмо. Все время паникует – очень несобран, теряет вещи и т.д. Говорит, что надеется, что во Франции все стабилизировалось – очень скучает по дому. Просит вернуть его домой. Оттуда пишет последнее письмо. Говорит, что безумно устал – нацисты кругом и этого не изменить, он заболевает. Душа ведет его прочь из этого места – в самое тихое и безопасное в Европе – в Португалию. По дороге начинает чувствовать себя все хуже и хуже – просит останавливаться в странах по пути, пишет там картины, зарисовки – говорит, что так его душа отдыхает. Добравшись в полуживом состоянии до Португалии, надеется уплыть оттуда, но говорит, что сделает это сам – лишь бы его доставили. Отдает детям свои картины – это все, что у него есть. Остается в Португалии до конца игры – в ужасном состоянии, так и не может попасть на корабль – капитан категорически не пускает его на борт. Детям его жалко.
Для эпилога:
Так и не смог сесть на корабль. Долго болел в Лиссабоне, многие видели его ночами в кафе и барах. Умер от лихорадки. Место захоронения неизвестно.

Раиса Федоровна Раевская, 40 лет – Нидерланды

Российская звезда балета. Бежала из России еще во времена Гражданской войны и белой эмиграции – обосновалась в Амстердаме, где дает представления и собирает аншлаги. Уверенная в себе статная женщина с аристократическими чертами. Приход нацистов застает ее в Нидерландах, она неспешно собирает вещи, и просит увести её подальше от боевых действий – говорит, что труппа Римского балета с удовольствием хочет предоставить ей убежище, просит увести её в Италию. Чувствует уверенность в себе, сохраняет грацию и напор. Из Италии снова пишет письмо. В Италии все оказалось очень плохо – в этой стране слишком сильны фашистские настроения. Просит перевести её в Париж – там у нее есть и квартира, и полным-полно друзей-аристократов. Из Парижа снова пишет, когда туда приходят нацисты.